Церемония вручения Нобелевских премий состоится на этой неделе. Вручение премий - результат длительной работы очень многих людей. Каждый год во второй половине сентября Нобелевский комитет рассылает приглашения известным ученым. Им предлагают номинировать кандидатов на следующий год. «Списки тех, кто имеет право номинировать, меняются, - говорит Абрам Блох. - Постоянное право голоса только у лауреатов Нобелевской премии по данной специальности. Секретарь Нобелевского комитета по физике Андерс Барани рассказывал, что в начале 2000-х годов они посылали в страны бывшего СССР около 100 запросов на номинирование по физике». Во всем мире опрашивают 2000–3000 физиков, в два раза больше химиков и еще больше биологов. Ответов приходит немного, обычно отвечает только треть ученых. Советский Союз с 1945-го по 1956 год вообще запрещал своим ученым выдвигать кого-либо на Нобелевскую премию, объясняя это несправедливым отбором кандидатов и нежеланием получать «буржуазную» премию.
Все бумаги должны быть присланы до 31 января, после чего начинаются многократные проверки: нельзя выдвигать самого себя, родственников, покойников. На оставшихся Нобелевский комитет пишет отзывы. На основании отзывов тоже происходит отбор, и остаются 4–5 кандидатур. Члены Шведской академии наук обсуждают их на закрытом совещании в июле-августе. «Всего в обсуждении будущих лауреатов по химии, физике и экономике могут участвовать около 300 человек, - говорит Абрам Блох, - но в реальности их, конечно, меньше. Что там происходит, никому не известно. Как при выборе Папы Римского, заполненные от руки бюллетени потом сжигаются в чаше». Архивы открывают через 50 лет, но из них можно узнать только, как выглядел первоначальный список номинированных на премию.
На взгляд Блоха, при такой сложной и многоэтапной системе отбора политические соображения никак не влияют на решения: «Когда 300 человек обсуждают несколько кандидатур, у каждого есть возможность высказаться и повлиять на мнение своих коллег». С ним согласен Дэвид Пендлбери, аналитик компании Thomson Scientific: «Я очень высоко оцениваю решения Нобелевского комитета по физике, физиологии, химии, экономике, - говорит он. - Процесс номинирования устроен грамотно, а те, кто рассматривает досье кандидатов, хорошо проинформированы. Я думаю, что их выбор выдержит испытание временем».
Thomson Scientific знаменита в первую очередь одной из крупнейших баз по индексу цитируемости (ИЦ). Этот индекс - количество ссылок на работы ученого у других авторов и один из главных показателей успеха в научном мире. Каждый год Пендлбери и его коллеги, опираясь на ИЦ, пытаются предсказать, кто станет нобелевским лауреатом по физике, химии, медицине и экономике. Они отбирают 0,1% самых цитируемых работ, а затем анализируют дополнительные факторы для их авторов: другие престижные премии, членство в национальных академиях наук, актуальность и важность тем, которыми занимается исследователь, и области, в которых присуждались недавние Нобелевки. Каждый год, начиная с 1989-го, аналитики Thomson Scientific правильно предсказывают от одного до трех лауреатов (за исключением 1993-го и 1996 г.).
В тотализаторах Дэвид Пендлбери никогда не участвует, но в день объявления постоянно обновляет сайт Нобелевского комитета, ожидая результатов. «Так здорово, когда премия присуждается тому, кого мы предсказали, как это было с Роджером Тсиеном в этом году, - говорит он. - Волнуешься, как ученый, который ждет результатов своего эксперимента».
Нередко ученый подмечает косвенные свидетельства того, что его премия вот-вот созреет. Жорес Алферов вспоминает симпозиум по полупроводниковым гетероструктурам, проведенный Нобелевским комитетом и Шведской академией наук в 1996 г. «На нем выступали только приглашенные докладчики, а открывали симпозиум и закрывали его профессор Герберт Кремер и ваш покорный слуга, - говорит он. - И это уже что-то могло значить». В 2000 г. Кремер и Алферов получили премию за открытие полупроводниковых гетероструктур. «Первое поздравление по электронной почте я получил от профессора Кремера, - вспоминает Алферов. - Он писал: “Правда, я думал, что мы с тобой встретимся в Стокгольме в декабре 1996 года”».