Вчера состоялась коллегия министерства образования и науки. Основным вопросом повестки дня был вопрос «О государственной итоговой аттестации выпускников общеобразовательных учреждений и вступительной кампании в учреждениях профессионального образования в 2009 году». Докладчиками по нему были глава Рособрнадзора Л.Н. Глебова и директор департамента государственной политики в образовании И.М. Реморенко.

Что я отметил для себя в докладах и обсуждении? Система аттестации по ступеням образования и мониторинга промежуточных результатов будет развиваться, ЕГЭ практически первый этап этой системы. При этом ужастиками типа «Ах, ЕГЭ в началке» можно не заморачиваться. Итоговая аттестация за курс полного среднего образвания — это одно, а за предыдущие ступени — совсем другое.
 ЕГЭ впервые позволил получить сопоставимую картину результатов образовывания наших детей в разных условиях. В регионах, в городах и сёлах, в дневных и вечерних школах, в лицеях, гимназиях и т.п.
Были приведены данные исследования фонда «Общественное мнение». Интересно, что «более четверти россиян в возрасте от 18 до 30 лет уже имеют опыт сдачи ЕГЭ, при этом среди них доля одобряющих новую форму итоговой аттестации вдвое выше по сравнению с населением в целом». По данным ВЦИОМ «Отношение к ЕГЭ в целом имеет следующие особенности в целевых аудиториях. Наибольший процент позитивных оценок наблюдается среди учителей (58,2%). Среди учеников и родителей процент позитивных оценок ЕГЭ существенно меньше: среди учеников – 44,2%, среди родителей – 43,3%. Среди родителей наблюдается и наиболее высокий процент отрицательного отношения к ЕГЭ – 36%». Я понимаю, что привожу данные, говорящие «за» ЕГЭ. Но ведь привести данные, говорящие «против», желающих достаточно много.
Отмечено, что существенно повысилась информационная безопасность системы передачи данных. В этом году не было серьёзных сообщений о «добыче» вариантов ЕГЭ. Основным местом нарушений пока являются ППЭ. Кстати, на пресс-конференции Глебовой задали вопрос — как покарали нарушителей процедуры? Ответ был примерно такой — конкретные меры по выявленным и зафиксированным случаям принимаются в порядке подчинённости. И успокоила присутствующих — наказаний было достаточно, и они не были формальными. Я для себя отметил, что речь шла о «выявленных и зафиксированных случаях». Это, как мне кажется, означает, что педсообществу, и ВИПу в том числе, надо думать и предлагать вариант — как повысить выявляемость этих случаев, не подставляя конкретных педагогов, об этих случаях сообщающих.
Моё общее впечатление — министерство работает в соотвествии с разработанной стратегией, что бы ни говорили те, кто такой стратегии не видит.